(no subject)
вчера мне было дерьмово.
я отравилась так, как никогда. практически сутки не могла даже пить - тут же все из меня выходило. только ближе к вечеру я могла сфокусировать взгляд на чем-то, начать соображать.
за моим окном раньше был пустырь. сотни тропинок между пригорками, растущие березы, кустарники, ивы, и даже маенькие тополя.. проплешины по весне покрывались одуванчиками.
а потом началась стройка. сейчас у нас десятки башен и высоток.
я ненавидела тот дом, который поставили недалеко от нашего, через ОВИР. бело-желтый, заслоняющий мне часть неба.
вчера я лежала и просто смотрела в окно. я не могла думать, я просто разглядывала. ближе к вечеру, когда гаснут цвета и проявляются тени, дома теряют краску. и становятся одинаково серыми. мой - бело-голубой - и тот - бело-желтый.
а ближе к восьми часам, когда небо по-летнему синее, сине-серого глубокого предвечернего цвета, дальний дом начал гореть оранжевым огнем. я не знаю, откуда могло взяться столько света, падающего на него. мой кусок дома и сирень под окном стали почти черными, небо все темнело - а он ярко горел, разрезая вид на две части.
я смотрела в окно - и много-много образов появились в голове, много-много слов, запахов, ощущений.
час я смотрела и не видела ничего, кроме неба и огня. не видела ничего, кроме того, что было у меня внутри.
сегодня осталось шесть часов.
я отравилась так, как никогда. практически сутки не могла даже пить - тут же все из меня выходило. только ближе к вечеру я могла сфокусировать взгляд на чем-то, начать соображать.
за моим окном раньше был пустырь. сотни тропинок между пригорками, растущие березы, кустарники, ивы, и даже маенькие тополя.. проплешины по весне покрывались одуванчиками.
а потом началась стройка. сейчас у нас десятки башен и высоток.
я ненавидела тот дом, который поставили недалеко от нашего, через ОВИР. бело-желтый, заслоняющий мне часть неба.
вчера я лежала и просто смотрела в окно. я не могла думать, я просто разглядывала. ближе к вечеру, когда гаснут цвета и проявляются тени, дома теряют краску. и становятся одинаково серыми. мой - бело-голубой - и тот - бело-желтый.
а ближе к восьми часам, когда небо по-летнему синее, сине-серого глубокого предвечернего цвета, дальний дом начал гореть оранжевым огнем. я не знаю, откуда могло взяться столько света, падающего на него. мой кусок дома и сирень под окном стали почти черными, небо все темнело - а он ярко горел, разрезая вид на две части.
я смотрела в окно - и много-много образов появились в голове, много-много слов, запахов, ощущений.
час я смотрела и не видела ничего, кроме неба и огня. не видела ничего, кроме того, что было у меня внутри.
сегодня осталось шесть часов.